Механизмы защиты собственности и их совместимость с налоговой оптимизацией.

Часто перед собственниками бизнеса встает вопрос о необходимости защиты принадлежащих им активов от посягательств со стороны недобросовестно настроенных лиц посредством сокрытия их (собственников) реального владения.

На первый взгляд, сделать это совсем просто, достаточно лишь закрепить формальное право собственности на имущество за номинальными владельцами — доверенными лицами реального собственника (родственниками, друзьями, знакомыми) или передать объект во владение компании, зарегистрированной на кого-либо из указанных лиц. Однако это весьма рискованно с юридической точки зрения, так как фактически реальный собственник лишается каких-либо прав на объект; судьба имущества в этом случае зависит исключительно от юридического собственника. Плюс к этому ни один из названных способов не может дать полноценную гарантию того, что в случае возникновения у конкурентов или иных лиц желания захватить активы им не удастся взять выстроенную «крепость» силовыми методами. При наличии информации о конкретных физических лицах-титульных собственниках имущества, заинтересованным лицам не составит труда выйти на реального собственника и принудить его к отчуждению принадлежащих ему активов на выгодных для рейдеров условиях.

В связи с этим актуальным является вопрос о построении такой структуры владения, которая позволила бы, с одной стороны, сохранить за реальным владельцем юридические права на имущество, а с другой, — скрыть собственника и сделать недоступной для сторонних лиц информацию о любых субъектах, имеющих отношение к владению активами. Данные цели достигаются посредством встраивания между физическим лицом-реальным собственником объекта и принадлежащим ему имуществом нескольких «иностранных элементов», а именно:

1) кипрской компании, «владеющей» имуществом;

2) кипрского юридического лица, являющегося номинальным акционером кипрской компании;

3) оффшорного юридического лица, выступающего бенефициаром кипрской компании-номинального акционера.

 

Законодательство Кипра и оффшорных территорий содержит такие понятия, как «акционер компании» и «бенифициар». В российском праве последнее понятие бенефициара как самостоятельного субъекта отношений отсутствует, что может вызывать некоторые сложности в восприятии конструкции корпоративных отношений в иностранных юрисдикциях.

Тем не менее попытаемся объяснить, каким образом работает приведенная выше модель владения и являющаяся ее неотъемлемой частью система защиты информации о реальных собственниках.

1. Юридически все имущество принадлежит кипрской компании. При этом кипрская компания может самостоятельно выступать собственником объекта либо активы могут принадлежать ей опосредованно (например, кипрская компания владеет акциями другого юридического лица, за которым закреплено право собственности на имущество).

 

2. У кипрской компании-“владельца» имущества существует один или несколько номинальных акционеров-других кипрских юридических лиц.

 

Количество акционеров зависит от того, скольким физическим лицам, по сути, принадлежит имущество: если владелец один, то и акционер  будет один; если фактический собственник имущества владеет объектом в долях с партнерами, то целесообразно, чтобы у каждого из партнеров-собственников был «свой» акционер в кипрской компании.

«Номинальность» кипрских компаний-акционеров означает, что их участниками являются лица, не принимающие реального участия в управлении. Но это не номиналы в привычном для России смысле (в России под номиналами понимаются асоциальные личности). Участниками кипрской компании выступают реальные представители кипрского консалтингового бизнеса. Их еще называют «квалифицированными» номинальными лицами.

Информация об акционерах кипрской компании является открытой, общедоступной.

3. Каждый номинальный акционер действует в интересах отдельного бенефициара  (оффшорного юридического лица, зарегистрированного, например, на BVI, на Сейшеллах или в Белизе) в соответствии с заключаемым трастовым соглашением (декларацией о трасте).

 

Договору траста наиболее близок российский договор доверительного управления, но говорить об их тождественности нельзя. При трасте происходит своего рода расщепление собственности. При  при передаче же имущества в управление доверительному управляющему этого нет (конструкция английского «общего» права не была воспринята в России).

Декларация является подтверждением того, кто является реальным владельцем акций, и определяет ответственность номинальных акционеров в случае превышения полномочий: номинальный акционер подтверждает, что является лишь держателем акций в пользу бенефициара, и что он не имеет права совершать с ними никаких действий, связанных как с переуступкой прав (покупка, продажа, залог и т.д.), так и с участием в деятельности компании (голосование на собраниях акционеров) без письменного указания бенефициара.

Информацию о бенефициарах компании могут раскрыть только регистрирующая компания, которой эта информация предоставляется при регистрации компании, и банк, который без этой информации в принципе не откроет счет компании.
Что касается раскрытия информации первым субъектом (регистрирующей компанией), то тут все зависит от уровня сервиса регистрирующей компании. Серьезные игроки на этом рынке тщательно охраняют подобную информацию и не раскрывают её ни при каких обстоятельствах, поскольку в противном случае давно бы лишились своих клиентов. Следует обратить внимание на то, что вся подобная информация хранится за пределами России, что затрудняет возможность ее получения российскими оперативными службами.

Банки же могут раскрыть эту информацию по решению местного суда, но только в исключительных случаях: уголовное преследование за работорговлю, торговлю оружием, наркотиками, терроризм и т.п. Уклонение от уплаты налогов, по общему правилу, не является основанием для раскрытия банком информации о бенефициарных владельцах компании. Даже по делу ЮКОСа кипрским судом было отказано в выдаче разрешения о раскрытии информации.

4. Единственным акционером оффшорной компании, в свою очередь, является российское физическое лицо (тот самый собственник имущества, владение которого необходимо скрыть).

 

Поскольку в оффшорных государствах отсутствует практика предоставления информации о реальных собственниках-получателях доходов, и для оффшорных компаний не существует требований о ведении реестра акционеров, российские собственники компании будут неизвестны.

Таким образом в самом общем виде выглядит механизм «скрытого» владения имуществом.

В следующих выпусках рассылки в продолжение начатой темы поговорим о том, какие способы владения имуществом, находящимся в России, могут быть доступны для кипрской компании (прямое владение, опосредованное и т.д.), и, что еще интереснее, какие налоговые последствия влечет тот или иной выбранный способ.